Детство
Музыка Валентина Дубовского,
слова Ивана Сурикова

Вот моя деревня;
вот мой дом родной;
вот качусь я в санках
по горе крутой;

вот свернулись санки,
и я на бок – хлоп!
Кубарем качуся
под гору, в сугроб.

И друзья­мальчишки,
стоя надо мной,
весело хохочут
над моей бедой.

Всё лицо и руки
залепил мне снег…
Мне в сугробе горе,
а ребятам смех!

Но меж тем уж село
солнышко давно;
поднялася вьюга,
на небе темно.

Весь ты перезябнешь, –
руки не согнёшь, –
и домой тихонько,
нехотя бредёшь.

Ветхую шубёнку
скинешь с плеч долой;
заберёшься на печь  
к бабушке седой.

Но меж тем уж село
солнышко давно;
поднялася вьюга,
на небе темно.

Избу освещает
огонёк светца;
зимний вечер длится,
длится без конца…

И начну у бабки
сказки я просить;
и начнёт мне бабка
сказку говорить:

как Иван­царевич
птицу­жар поймал,
как ему невесту
серый волк достал.

Слушаю я сказку –
сердце так и мрёт;
а в трубе сердито
ветер злой поёт.

Я прижмусь к старушке…
Тихо речь журчит,
и глаза мне крепко
сладкий сон смежит.

И во сне мне снятся
чудные края.
И Иван­царевич –
это будто я.

Вот передо мною
чудный сад цветёт;
в том саду большое
дерево растёт.

Золотая клетка
на сучке висит;
в этой клетке птица
точно жар горит;

прыгает в той клетке,
весело поёт,
ярким, чудным светом
сад весь обдаёт.

Вот я к ней подкрался
и за клетку – хвать!
И хотел из сада
с птицею бежать.

Но не тут­то было!
Поднялся шум, звон;
набежала стража
в сад со всех сторон.

Руки мне скрутили
и ведут меня…
И, дрожа от страха,
просыпаюсь я.

Уж в избу, в окошко,
солнышко глядит;
пред иконой бабка  
молится, стоит.

Весело текли вы,
детские года!
Вас не омрачали
горе и беда.