Introduction Music by Valentin Dubovskoy Lyrics by Henry Longfellow Should you ask me, whence these stories? Whence these legends and traditions, with the odors of the forest with the dew and damp of meadows, with the curling smoke of wigwams, with the rushing of great rivers, with their frequent repetitions, and their wild reverberations as of thunder in the mountains? I should answer, I should tell you, «From the forests and the prairies, from the great lakes of the Northland, from the land of the Ojibways, from the land of the Dacotahs, from the mountains, moors, and fen-lands where the heron, the Shuh-shuh-gah, feeds among the reeds and rushes. I repeat them as I heard them from the lips of Nawadaha, the musician, the sweet singer.» If still further you should ask me, saying, «Who was Nawadaha?» I should answer your inquiries straightway in such words as follow. «In the green and silent valley, dwelt the singer Nawadaha. Round about the Indian village spread the meadows and the corn-fields, and beyond them stood the forest, stood the groves of singing pine-trees, green in Summer, white in Winter, ever sighing, ever singing. There he sang of Hiawatha, sang the Song of Hiawatha, sang his wondrous birth and being, how he prayed and how be fasted, how he lived, and toiled, and suffered». Ye who love a nation's legends, love the ballads of a people, that like voices from afar off call to us to pause and listen, speak in tones so plain and childlike, scarcely can the ear distinguish whether they are sung or spoken; – listen to this Indian Legend, to this Song of Hiawatha!

Вступление Музыка Валентина Дубовского Слова Генри Лонгфелло, перевод Ивана Бунина Если спросите – откуда эти сказки и легенды с их лесным благоуханьем, влажной свежестью долины, голубым дымком вигвамов, шумом рек и водопадов, шумом, диким и стозвучным, как в горах раскаты грома? – Я скажу вам, я отвечу: «От лесов, равнин пустынных, от озёр Страны Полночной, из страны Оджибуэев, из страны Дакотов диких, с гор и тундр, с болотных топей, где среди осоки бродит цапля сизая, Шух-шух-га. Повторяю эти сказки, эти старые преданья по напевам сладкозвучным музыканта Навадаги». Если б дальше вы спросили: «Кто же этот Навадага?» – Я тотчас бы вам ответил на вопрос такою речью: «У излучистых потоков, жил когда-то Навадага. Вкруг индейского селенья расстилались нивы, долы, а вдали стояли сосны, бор стоял, зелёный – летом, белый – в зимние морозы, полный вздохов, полный песен. Там он пел о Гайавате, пел мне Песнь о Гайавате, – о его рожденье дивном о его великой жизни: как постился и молился, как трудился Гайавата». Вы, кто любите легенды и народные баллады, этот голос дней минувших, голос прошлого, манящий к молчаливому раздумью, говорящий так по-детски, что едва уловит ухо, вам из диких стран принёс я эту Песнь о Гайавате!